Поезд смерти - Страница 23

– Когда я снова увижу вас?

– Как только получу приглашение на собеседование. Я вам позвоню.

– В следующий раз вы можете остановиться в плавучем доме.

– Боюсь, я для этого слишком старомодна. Вы должны дать мне время на размышление.

– Ну что вы, я не имел в виду, что мы будем там вдвоем. Вы займете дом, а я уйду на парусник. Он уже почти готов к путешествию, осталась только внутренняя отделка.

– Неужели вы построили шлюпку сами, своими руками?

– Это не сложнее, чем приготовить праздничный обед в День благодарения, только занимает больше времени. Я делал ее два года. Когда вы в следующий раз приедете сюда, мы выведем шлюпку в залив и опробуем ее. Кстати, пока вы не решили, где будете жить, я снял все объявления о сдаче внаем плавучего дома.

Он проводил Карен до машины. Она не сразу села за руль. Сначала они в один голос признались, что провели чудный вечер, и в один голос рассмеялись этому совпадению.

Он поцеловал ей руку, а потом нежно коснулся ее губ. Это была замечательная концовка замечательного вечера, обещающая впереди так много хорошего.

Въехав на мост Золотые Ворота, она опустила стекла машины, позволив ворвавшемуся ветру ласкать разгоряченное лицо и путать волосы. Ей казалось, что она уже плывет под парусом по заливу.

Глава 8

В полдень того дня, который стал последним в жизни Гилберта Эллиса, стояла страшная жара. В такую погоду обед на открытом воздухе в каньоне Стражника – не слишком приятная перспектива, но это было единственное место, где Гил и Сара могли не опасаться подслушивающих устройств.

С северной, тенистой стороны административного здания компании стояли несколько столиков для пикников, всегда пустых в летние месяцы. Прежде чем сесть, Гил смахнул носовым платком пыль и сосновые иголки со скамеек. Усаживаясь, он заметил, что над асфальтовой дорогой, ведущей к заводу, показалась машина. В раскаленном, дрожащем от жары воздухе она казалась каплей воды, прыгающей на сильно разогретой сковородке.

Гил открыл две банки с содовой и протянул одну Саре.

– Что стряслось? – спросил он. – У тебя какие-нибудь новости?

– Они готовятся к отправке “манекена”. Гил даже привстал.

– Ты, должно быть, шутишь...

– Я как раз была у Трейнера в кабинете, записывала под диктовку, когда ему позвонили. Пока он разгуливал по комнате с трубкой в руках, я ухитрилась заглянуть в папку у него на столе, на которой было написано PERM. Там я увидела документ, подтверждавший получение трех... да, кажется, трех... “железнодорожных контейнеров для газа”. Я дрожала от страха, что он заметит, как я читаю документ.

Гил вскочил на ноги и начал кружить вокруг стола, схватившись руками за голову.

– Неужели этот негодяй отправит газ, не предупредив меня? Он же клялся не делать этого. Наверное, думает, что я струшу и не стану поднимать шум.

– Он разговаривал с кем-то по имени Майк. Сказал, что газ будет отправлен ночью, – чтобы не было никаких разговоров.

– Может, это Майк Паноццо, шериф?

Гил опять сел на скамейку и, выпив воду, стукнул банкой по столу.

– Просто невероятно! Ты уверена, что все поняла правильно?

– Потом я специально обошла территорию завода: у здания Н стоят три цистерны, наверное, их привезли рано утром. Три серебристые цистерны из алюминия или нержавеющей стали.

– Если они предназначены для “манекена”, то из нержавейки, потому что это единственный материал, кроме стекла, который не разрушается под его воздействием. Они уже определили дату отправки?

– Я слышала, как он сказал “через пару дней”, но не знаю, имело ли это отношение к “манекену”. Что ты собираешься делать? На тебе лица нет.

– Надо что-то придумать.

Его взгляд невольно задержался на подъезжающей машине. Когда она приблизилась к взлетной полосе, Гил разглядел, что это был серебристый лимузин, а судя по маленькому американскому флажку, развевающемуся на антенне, он принадлежал Джереми Дрэглеру. Одетый в форму охранник почтительно пропустил лимузин в ворота завода. Машина, свернув направо, величественно проследовала мимо автостоянки и остановилась возле входа в главное здание.

Шофер Карлос, обогнув машину, открыл дверцу для пассажиров. Из автомобиля вылез Джереми Дрэглер, высокий, худощавый, в синем костюме и серой шляпе, похожий на жука богомола. Казалось, его ноги были слишком длинны даже для лимузина, и, чтобы распрямить их, он по очереди встряхивал сначала одну ногу, потом другую.

Когда Дрэглер пребывал в Рино, а не в своем поместье на Гавайях, он имел обыкновение каждую неделю посещать завод. Болтал с управляющими, диктовал машинистке бессвязные письма друзьям, прогуливался по кабинетам, предавался воспоминаниям с каждым, кто соглашался его слушать, и вообще нарушал производственный процесс и нормальный порядок работы. В это время Карлос, поставив машину в гараж, занимался тем, что в тысячный раз мыл и полировал ее кузов.

Обычно Гил не имел ничего против посещений Дрэглера. Конечно, старик был старомоден и занудлив, в разговорах с ним можно было потерять целый рабочий день, но его добродушный нрав и своеобразный юмор нравились Гилу. Для своего возраста – ему было под восемьдесят – Дрэглер двигался легко и обладал острым умом. Гил хотел бы, доживи он до этих пор, сохранить такую же хорошую форму. Казалось, Дрэглер от души радовался жизни.

– Только не это, – простонал Гил. – Он нас заметил и идет сюда. Старик, улыбаясь, направлялся к ним своей легкой, слегка подпрыгивающей походкой, на ходу покачивая плечами. В темном костюме и шляпе, он походил на агента похоронного бюро или даже на самое смерть.