Поезд смерти - Страница 22

Махмед еще долго говорил о “глобальной этике”, о долге каждого честного человека во всем мире бороться со злом в любых его проявлениях и о других столь же высокопарных вещах. Взглянув на Джамала, Сара встретила его жесткий взгляд, в котором она безошибочно угадала угрозу. “Отвечай Махмеду так, как нужно, – казалось, говорил он ей, – дай ему, что он хочет, или пеняй на себя”.

– Полковник Ареф, – продолжал Махмед, глядя на Сару своими темными глазами, – большой злодей. Он уже дважды применял ядовитый газ против наших войск, о чем писали ваши же газеты. Теперь, когда ясно, что поражение режима Хассада неминуемо, он без колебания применит его еще раз. С вашей помощью мы можем вырвать оружие из рук дьявола. Вы должны постараться разузнать их планы относительно отправки газа. Коммутатор – это ваши глаза и уши. Гилберт Эллис тоже ценный источник информации.

При упоминании имени Гила лицо Сары просветлело.

– Вот что я вам скажу: он на нашей стороне. Он не допустит, чтобы газ вывозили с завода. И ему не нужна помощь каких-то карточных крупье. Не обижайтесь, мистер Махмед, это не про вас. Я же вижу, что вы не карточный крупье. Кто вы? Дипломат? Политик?

– Это не имеет значения. У меня хорошая профессия.

– Не сомневаюсь.

– Приятно, – в голосе Махмеда послышались сочувственные нотки, – что вы так верите в способность мистера Эллиса разрушить планы правительства Соединенных Штатов. Вы удивлены? Неужели вы думаете, что правительство не знает об отправке оружия большой разрушительной силы за рубеж?

– Никто из правительства или из армейского начальства не приезжал на завод, иначе бы я знала.

Махмед пожал плечами.

– Генерал Трейнер уже давно выступает за создание больших запасов газа нервно-паралитического действия. Разумеется, в качестве сдерживающего фактора для русских. Он с удовольствием проверит действие “манекена” на поле боя в нашем регионе, где будут подвергаться риску всего лишь жизни каких-то персов. Сейчас ваш мистер Эллис выступает против крупной корпорации, но, будьте уверены, в конце концов выяснится, что в этом замешано правительство. И если он не отступится, то очень скоро поймет, что люди, с которыми он борется, совсем не те, за кого себя выдают.

Алек Миркафаи, сидевший напротив Сары, подмигнул ей. Он уже несколько раз закатывал глаза и качал головой, как бы говоря: “Эти ребята сумасшедшие, правда? И зачем мы связались с такой компанией?”

Махмед продолжал расспрашивать Сару.

– Вы сказали, что газ оказывает парализующее действие. Не могли бы вы более подробно рассказать, что при этом происходит?

– Попытаюсь.

– Меня интересует также: есть ли против него противоядие?

– Я спрашивала об этом Эллиса, но он ничего не сказал, а допытываться мне не хотелось – это могло бы показаться подозрительным. Об отправке газа он тоже ничего не знает и хочет, чтобы это выяснила я. Видите ли, всем распоряжается Трейнер, а Эллис – всего лишь мелкая сошка.

– Вы можете переспать с ним?

– С кем, с Трейнером?

Махмед кивнул, выпустив кольцо дыма.

– Убежден, что вы можете соблазнить любого мужчину, если захотите.

Сара громко рассмеялась.

– О Боже, только не Трейнера! Да я лучше сразу умру!

Махмед наклонился и сказал очень серьезно:

– Нам нужно больше знать о защитных установках и противоядии. Постарайтесь все выяснить. Каждый день докладывайте Джамалу.

– Ладно, я не упущу свой шанс. – Да, она не упустит свой шанс:бежать, начать новую жизнь, и, возможно, с Гилбертом Эллисом. Но пока ее планы не осуществились, ей нужно продолжать эту игру – подбрасывать им кой-какие факты, пусть они думают, что она старается во славу Аллаха. А там. Бог даст, она окажется в местах, где Персия – только название на карте.

* * *

– Выпускница школы Джильярда! Немудрено, что вы так здорово играли Моцарта. И вы говорите, фортепьяно не основной ваш инструмент?

– Я кларнетистка, много лет играла в камерном оркестре в Бостоне. Потом переехала в Спаркс. – Карен засмеялась – до того нелепо это звучало.

Было десять часов вечера. Они возвращались на машине Джима Игана из прибрежного ресторана в Сосалито на стоянку плавучего дома. Карен чувствовала себя необыкновенно счастливой и размышляла, как ей поступить, если Иган пригласит ее на чашку кофе.

– Я поехала за мужем, – продолжала Карен. – Это вечный крест женщин.

– Должно быть, вы его любили.

– Любила когда-то, да и сейчас у меня к нему самые теплые чувства. Он пережил ужасную трагедию и до сих пор не может оправиться. Впрочем, мы же условились не говорить об этих вещах. Но о вас мне хочется узнать побольше. Вы остановились на том, что окончили университет в Сакраменто.

– Так вот, очень скоро я понял, что моя степень магистра английской филологии не интересует ни одного работодателя, тогда я поступил полицейским на Горную Тихоокеанскую железную дорогу, до этого я подрабатывал там в летние месяцы. Прослужил несколько лет, но потом мне надоело снимать с поездов разных бродяг, и я стал диспетчером – сначала в Спарксе, потом в Окленде – и наконец поднялся по служебной лестнице до оперативного отдела в Сан-Франциско, где вы меня и нашли. В промежутках между этими событиями были и женитьба, и развод, но они как-то выпали из моей памяти.

Они подъехали к стоянке. Поставив машину в бокс и выключив мотор, Джим повернулся к Карен и предложил:

– Давайте зайдем ко мне, выпьем по стаканчику спиртного или по чашечке кофе, можем принять душ...

– Джим, все было просто великолепно, но я не хочу менять свои планы и вернусь в гостиницу. Я благодарна вам за чудесный вечер. Ужин, вино, наш разговор, вид на город через залив... Я этого никогда не забуду.